По материалам статьи
What’s It Like To Have Add?
Aвтор — Эдвард Халлоуэлл, доктор медицинских наук
1992
Я часто провожу занятия, на которых рассказываю о своем опыте, связанном с синдромом дефицита внимания (СДВГ). Постараюсь поделиться своими мыслями о том, как это влияет на мою жизнь и как я себя чувствую.
Начнем с самого термина «синдром дефицита внимания». Я считаю, что многие люди сталкиваются с противоположной проблемой — с избытком внимания. Как вы думаете, каково это — быть человеком, который может долго концентрироваться на одном деле?
Мы реально будем считать символом душевного здоровья способность заниматься балансом своей чековой книжки: сидеть неподвижно в кресле и никогда не терять концентрацию?
На мой взгляд, многие люди без СДВГ могут быть патологически скучными.
Однако существует синдром, который называется СДВГ. Некоторые утверждают, что этот синдром не имеет значения или вовсе не существует, но считают так как правило те, которые не сталкивались. Наука доказала, что он таки есть.
Описать его, можно только метафорами. Представьте, что вы ведете машину в сильный дождь с неработающими «дворниками». Все вокруг размыто, а вы несётесь вперед, и неспособность хорошо видеть становится настоящей проблемой.
Или представьте, что вы слушаете радио с помехами, и вам постоянно приходится напрягаться, чтобы расслышать. Или представьте, что строите карточный домик во время пыльной бури: сначала нужно создать защиту от ветра, а уже потом расставлять карты.
Другими словами, вы постоянно выполняете несколько сложных задач одновременно.
У вас появляется идея, и вы хотите её реализовать… Но другая идея возникает ещё до того, как вы заканчиваете с первой, и вы беретесь за неё. И тут, конечно, появляется третья идея, а нужно придерживаться только одной, и очень скоро вас начинают называть неорганизованным и импульсивным, и всякими другими словами, но толку всё равно никакого. Потому что вы и так стараетесь изо всех сил.
Из-за того, что-то тянет вас в разные стороны, и любая задача становится трудновыполнимой. Вы постоянно ерзаете и вертитесь.
Вы барабаните пальцами, притопываете, напеваете, свистите, смотрите по сторонам, скребете, потягиваетесь — и люди думают, что вы не обращаете на них внимания или вам неинтересно, хотя вы просто пытаетесь сбросить избыток энергии, чтобы оставаться внимательным!
Я намного внимательнее, когда гуляю или слушаю музыку — даже когда нахожусь в переполненной шумной комнате, чем когда сижу спокойно. Упаси вас Боже от читальных залов! Вы когда-нибудь были в большой библиотеке? Единственное, что делает их терпимыми, это то, что там так много читателей с СДВ, и в зале постоянно присутствуют успокаивающий фоновый шум и движение.
Что значит жить с СДВГ?
Постоянно быть в движении. Фигаро тут, Фигаро там. Кто-то однажды сказал: «Время предохраняет всё от случайностей». Время разделяется на моменты, на отдельные биты, и мы делаем одно дело в один отрезок времени.
При СДВ всё по-другому. Время становится чёрной дырой. Человек с СДВ чувствует, будто всё случается внезапно. Это создает ощущение внутренней суматохи или тихой паники. Личность теряет перспективу и способность оценивать приоритеты. Человек вечно движется, стараясь предохранить свой мир от крушения.
Постоянно меняешь каналы и радиостанции. Жена ворчит: «Разве мы не можем прослушать хотя бы одну песню полностью?»
Я иду по музею, как некоторые бродят по огромному супермаркету. Бегом, бегом, бегом. Не то, чтобы я не любил искусство. Я люблю искусство, но я люблю его так, что многие считают меня полнейшим невеждой.
Хотя иногда я могу сидеть и долго-долго смотреть на картину. Я войду в её мир и буду по нему сновать, пока не забуду обо всём остальном. В такое время я, как и большинство людей с СДВ, могу гиперконцентрироваться. Всё-таки неправда, что мы никогда не бываем внимательными.
Иногда мы проявляем супер-мега-турбо-способности концентрировать внимание. Просто это зависит от ситуации.
Очереди. Стоять в очереди я практически не способен. Понимаете, я не могу ждать. Ждать адски трудно. Импульс требует действия.
Я очень быстро реагирую, у меня очень мал промежуток между импульсом и действием.
Именно поэтому я, как и многие другие люди с СДВ, столь бестактен. Тактичность полностью зависит от способности подумать над каждым словом прежде, чем его сказать. Мы, СДВ-типы, справляемся с этим плохо. Я помню, в пятом классе я заметил, что у моего учителя математики новая причёска, и выпалил: «Мистер Кук, это у вас парик такой?» Меня выставили из класса. С тех пор я научился произносить такие неприемлемые реплики так или тогда, когда они могут даже принести пользу. Но это потребовало времени.
Вот в чём суть СДВ. Для того чтобы жить нормальной жизнью, нужно много приспосабливаться. Но это, конечно, выполнимо.
Вы легко поймете, что и отношения с близкими могут осложниться, если вы постоянно меняете тему разговора, похаживаете туда-сюда, почесываетесь и швыряетесь бестактными замечаниями.
Моя жена научилась не принимать лично то, что я периодически вылетаю из разговора.
В начале наших отношений я казался ей придурковатым — внезапно выбегал из ресторана, когда мы ещё не закончили ужинать, или уплывал куда-то в процессе разговора. Сейчас она уже привыкла к моим внезапным перемещениям.
Многие из нас жаждут сильно стимулирующих ситуаций. Я, например, люблю скачки. И ещё я люблю очень интенсивные, трудные занятия психотерапией. Люблю, когда вокруг многолюдно.
Очевидно, что такие устремления могут довести до худого: среди преступников и любящих безумный риск экстремалов очень высок процент людей с СДВ.
Синдром распространен и среди принадлежащих к так называемому А-типу личности — это страдающие маниакально-депрессивным расстройством, склонные к насилию, социопаты, наркоманы и алкоголики.
Но среди творческих, интуитивных людей во всех сферах деятельности, среди энергичных и высокопроизводительных работников тоже много имеющих СДВ. А это значит, что на каждый минус есть свой плюс. Обычно, говоря об СДВГ, о позитиве забывают: мы склонны обращать внимание на то, что идёт не так, — или по крайней мере на то, что надо взять под контроль.
Но часто бывает так, что после обнаружения и диагностики СДВГ ребёнок или взрослый при поддержке учителей, родителей или супругов, друзей и коллег научился справляться с этим и в поле зрения оказываются до сих пор неизвестные способности мозга.
Внезапно радиостанция настроена, ветровое стекло чисто, песчаная буря утихла. А ребёнок или взрослый, имевший такую проблему, такой гвоздь в башмаке, такой камень на шее у себя и у близких ему людей, вдруг начинает делать то, на что он раньше был не способен. Он удивляет всех окружающих и удивляется сам. Я здесь говорю «он», а можно сказать и «она» — мы видим, что среди женщин все чаще обнаруживается СДВ — если его выявлять.
Часто эти люди одарены воображением и интуицией. У них есть внутреннее чувство, интуитивное понимание сути дела, они смотрят сразу в корень, тогда как другие должны методично продвигаться путем логических умозаключений. Они не могут объяснить, почему они решили сделать так, а не иначе, откуда взялась идея написать такой рассказ, почему они внезапно нарисовали такую картину, как узнали короткий путь к ответу… Всё, что они могут на это сказать — я просто знал, я так чувствовал.
Такой человек зарабатывает миллион долларов в экзальтации и спускает их на следующий день.
Сегодня он получает выговор за то, что брякнул что-то не подумав, а завтра его хвалят за неожиданно блестящую реплику. Это люди, которые учатся чему-то, делают что-то и вообще идут по жизни, трогая, ощущая, пробуя, чувствуя.
Там, где большинство из нас слепы, они зрячи. Если не видят света — то по крайней мере чувствуют его и могут найти выход в темноте. Очень важно, чтобы окружающие бережно относились к этому «шестому чувству» и развивали его.
Если среда постоянно требует от этих людей рационального мышления и «хорошего» поведения, их интуиция никогда не разовьётся до той степени, чтобы приносить какую-то пользу.
Таких людей трудно слушать. Они говорят так неопределенно, так путано… Но если отнестись к ним серьёзно и искать решение вместе с ними – вы можете обнаружить, что они вплотную подошли к потрясающим заключениям или удивительным открытиям. Их способ познания качественно отличается от общепринятого, и кажущееся «ущербным» при терпении и поддержке может превратиться в «талантливое».
Надо помнить: если диагноз уже поставлен, можно избежать или снизить влияние всего плохого, что ассоциируется с СДВГ.
Диагностика приносит освобождение тем, кто залеплен ярлыками: ленивый, упрямый, своенравный, взрывной, невозможный, тиран, неуправляемый, умственно неполноценный, дурак
Надо помнить: если диагноз уже поставлен, можно избежать или снизить влияние всего плохого, что ассоциируется с СДВ.
Диагностика приносит освобождение тем, кто залеплен ярлыками: ленивый, упрямый, своенравный, взрывной, невозможный, тиран, неуправляемый, умственно неполноценный , дурак или просто гадкий. Диагностика переносит дело из зала заседаний морального суда в кабинет нейропсихолога.
Что дает лечение? Прекращает лишний шум. Уже сама по себе диагностика выключает шум, который создают вина и самообвинения. Создание определенной структуры жизни уже может здорово помочь. Помогает работа небольшими рывками, а не усердное пыхтение. Помогает разделение задач на меньшие задания. Создание списков. Обзаведение помощниками в любой области, где они нужны – будь то секретарь, бухгалтер, домашний компьютер… Может быть, вашей импульсивности придется поставить ограничители.
Нужны физические упражнения – для того, чтобы сбросить часть внутреннего шума. Ищите поддержку. Найдите где-нибудь поблизости консультанта, который поможет вам удерживаться на выбранном пути. Медицинские средства тоже хорошо помогают, но это не единственное решение проблемы. Хорошо уже то, что от лечения в самом деле есть польза.
Напоследок хочу сказать: нам нужны ваша помощь и понимание. Мы можем устраивать беспорядок и громоздить кипы и горы повсюду на своем пути, с вашей помощью все эти кипы и груды можно превратить в царство разума и искусства.
Так что если вам известен похожий на меня человек, который уплывает из разговора в свои мысли, забывает то одно, то другое, и не справляется в школе — то прежде, чем верить всему плохому, что о нем говорят, задумайтесь: вдруг это просто СДВГ?
Главное, что я хочу сказать, — субъективный опыт гиперактивности гораздо сложнее списка симптомов. Это образ жизни, и до недавнего времени об этом не подозревали даже те, у кого синдром есть. Человеческий опыт больше коллекции симптомов. Это способ выживания.
До того, как синдром диагностируют, выживание дается с болью и недоумением. А когда диагноз поставлен – часто открываются новые возможности, появляется шанс что-то изменить.
Неожиданно появились взрослые с гиперактивностью – долгое время считалось, что таких людей нет. К счастью, миллионы взрослых, до сих пор вынужденные считать себя неправильными, ущербными и неспособными к работе, вместо этого смогут в полную силу проявить свои недюжинные способности. Так что время и в самом деле обнадеживает.
Aвтор — Эдвард Халлоуэлл, доктор медицинских наук